23.07.2002


«Бог с ними, пусть будут еще богаче»


Это не пресс-релиз – это просьба о помощи.


У нас нет пресс-службы, поэтому приносим извинения за неказистость текста, написанного на скорую руку в течение последних 10-ти минут.

Вчера, 22 июля, я Кантемир Карамзин, генеральный директор маленькой российской компании «Нобель технолоджис» принял решение, любыми способами обратить внимание журналистов на конфликт, который развивается между Институтом Открытое общество – (Фонд Сороса) и нашей компанией.

Спор за задание, расположенное в г. Москве по ул. Озерковская наб. д. 8 начался в сентябре 2001 г. В настоящее время у меня лично и у всех сотрудников нашей компании есть все основании бояться за свою жизнь и жизнь свои близких, именно поэтому мы возлагаем надежды на внимание общественности.

Дело в том, что в 2001 году к нам обратилось компания ЗАО «Сектор- 1» с предложением купить Здание по выгодной цене (более 1-го миллиона долларов). Представители ЗАО «Сектор-1» пояснили, что цена занижена, поскольку здание обременено наличием очень солидного арендатора – Фонд Сороса, которого они по своей глупости запустили в свой дом, и в течение двух лет, не могут с ни о чем с ним договориться. Сделка показалась мне выгодной. Я смог убедить акционеров нашей компании в ее необходимости.

Я полагал, что ЗАО «Сектор-1» плохой переговорщик, а Фонд Сороса солидная организация, с которой мы сами сможем спокойно договориться. На протяжении этих десяти месяцев капля за каплей иллюзии о солидности наших оппонентов рассыпались:

Первая моя встреча с представителями Фонда Сороса состоялась в переговорной комнате Здания. На встрече присутствовали: три мужчины (позже выяснилось, что это были представители охранного агентства «СтелЛс», президент российского отделения Фонда Гениева Е. Ю. и директор юридического отдела Фонда, Павел Кузьмин. Как и следовало ожидать, знакомство с новым собственником не доставило удовольствия представителям Фонда. Первые переговоры ничем не закончились.

Спустя два дня в помещении Замоскворецкой прокуратуры я знакомился с заявлением Е. Гениевой, к которому была приложена стенограмма нашей встречи. Не суть важно само содержание заявления, но для меня стало открытием, что в помещении Института пропагандирующего идеи открытого общества была произведена тайная запись моего разговора и стенограмма этой записи без всякого стеснения распространяется.

Вторым открытием стало письмо, которое я обнаружил в своем электронном ящике. Письмо содержало выдержку из статьи, опубликованной в Новой газете, об охранном агентстве, охраняющем Фонд Сороса «СтелЛс». В статье было написано, что имеются сведения о причастности этого охранного агентства к измайловской преступной группировке и некоторым заказным убийствам. Я незамедлительно обратился за разъяснениями к президенту Фонда Сороса в России, Е. Гениевой, и требовал подтвердить полномочия Стеллс на ведение переговоров от имени Фонда. В ответ меня успокоили и сказали, что это была первая и последняя встреча с этими «ребятами» Мне никак не хотелось верить в крах собственных иллюзий, но дело постепенно шло к тому, чему пришло.

Я продолжал переговоры о новых условиях, на которых Фонд Сороса может продолжить эксплуатировать наше здание. В надежде на последующую договоренность с «солидным» партнером» наша компания «закрыла глаза» на то, что Фонд полностью прекратил оплату своих собственных расходов по содержанию здания, и мы терпим колоссальные убытки.

Третьим «открытием» стали заявления в прокуратуру написанные президентом Фонда Гениевой Е.Ю., главным юристом Павлом Кузьминым, и техническим директором Анатолием Карпухиным. В своих заявлениях эти сотрудники фонда утверждали, что от меня к ним поступили угрозы причинения телесных повреждений - обещание переломать ноги. Так случилось, что, когда сотрудник милиции прибыл в Здание, для проведения проверки по этим заявлениям я оказался здесь же. Ознакомившись с содержанием заявлений, я настоял на проведении импровизированной очной ставки. На мои вопросы «лицо в лицо» ни один из указанных представителей фонда не смог вспомнить, когда это я им угрожал. Здесь же собственноручно они отказались от своих заявлений.

В то же время институт Открытое общество заявил о подделке договора аренды между ними и прежним собственником и инициировал возбуждении уголовного дела (следует заметить, что до сих пор это уголовное дело висит в воздухе)

На протяжении всего описываемого периода наша компания оплачивала коммунальные расходы Фонда с надеждой, что рано или поздно, все разумные проверки закончатся, и мы сможем сесть за стол переговоров. Время, шло, при этом мы никак не хотели понимать, что не следует настаивать на своих позициях, когда имеешь дело с Фондом Сороса.

Мою машину угнали. Неизвестные проникли в мою квартиру без следов взлома. Не взяв никаких материальных ценностей, переворошили документы. В то время у меня даже не было в мыслях, связывать эти события с Фондом или его охранным агентством. Я продолжал убеждать сам себя, что мы имеем дело с солидными людьми, которые рано или поздно разберутся и угомонятся.

Наступил апрель месяц. Стало ясно, что мы не можем ни о чем договориться, только после этого Институт Открытое общество обращается в Арбитражный суд г. Москвы, с двумя исками. Один иск о незаконности расторжения договора аренды между ними и прежним собственником. Второй иск о недействительности договора между нами и прежним собственником.

04 апреля 2002 г. Арбитражный суд первой инстанции решил, что договор аренды расторгнут на совершенно законном основании. Кроме того, апелляционная инстанция арбитражного суда г Москвы приостановила производство в части касающейся договора, на котором основываются наши права на здание.

Именно после таких поражений в суде Фонд Сороса начал оказывать беспрецедентное давление на нашу компанию. К примеру, в кулуарах одного из очередных судебных заседаний, представитель фонда Владимир Хвалей, адвокат компании Бейкер и Макензи, рассказал мне незатейливую историю о том, что иногда люди пропадают, и тогда исчезает сама проблема.

Вроде, как и иск есть, но его не кому поддерживать. В перерыве одного из следующих заседаний, у меня возникло подозрение в беспристрастности одного из судей, и я обратился с вопросом к юристу фонда Павлу Кузьмину. Я спросил, неужели они дают взятки судьям, ведь фонд Сороса сам ведет программу «Будущее без коррупции» (название на англ. языке) Без всякой ложной скромности Кузьмин ответил, что я плохо разбираюсь в английском и программа Фонда называется «Будущее без коррупции» а не настоящее.

В последствии к каждому из четырех сотрудников нашей компании, при разных обстоятельствах подошли молодые люди, очень типичного вида и посоветовали не лезть в споры с Фондом, или придется расстаться с жизнью. Не скрою, у нас началась паника, и мы приняли решение о проведении вчерашней акции, которая так же оказалась, перевернута в провокацию устроенную представителями фонда Сороса.

22 июля мы закрыли только ворота на автостоянку, прилегающую к Зданию. Следует признать, что Фонд Сороса не имеет никаких законных прав на использование этой стоянки – она принадлежит другому предприятию - АОЗТ «Специфик» Спустя некоторое время на место событий прибыла бригада человек из 20-ти, многие из которых имели достаточно угрожающий вид готовности к физической расправе над нами. Присутствующая милиция не смогла ничем нам помочь. Эти люди оттеснили нас к стене и в это время гидравлическими ножницами перекусили замок. Опять к каждому из нас подошли по двое «бойцов» и нашептывали на ухо, как мы рискуем, связываясь с фондом Сороса, который наказывает целые страны, а с нами и подавно разберется.

Следует заметить, что весь день сотрудники офиса Фонда пользовались для входа и выхода в здание второстепенной дверью. Мы снимали этот процесс на видео камеру. Однако после того как основная часть сотрудников покинула здание, на эту второстепенную дверь представители Фонда повесили замок. Мы стали свидетелями того, как представители фонда, с хорошо поставленными «огорченными» лицами, просят прибывающих журналистов проникать в здание по пожарной лестнице. Позже стало известно, что Е. Гениева, заявила журналистам о блокировании нами сотрудников в здании. ЭТО НАГЛАЯ ЛОЖЬ. Нет предела нашему удивлению, что заявляющая себя солидной компания, способна на такие дешевые провокации. В свою очередь мы заявляем, что не желаем становиться участниками сценария, который разворачивает Фонд Сороса в каких-то своих интересах.

«Нобель технолоджис» маленькая компания и, конечно, мы не в состоянии выдерживать споры с таким монстром как фонд Сороса. С самого первого знакомства с этой организацией нам внушают, что они способны расправляться с целыми странами, а с нами и подавно справятся. Мы заявляем, что не желаем иметь никаких разборок с этой организацией. До тех пор, покуда это в наших силах, мы будем влезать в долги, и оплачивать расходы за услуги, потребленные всемогущим Фондом. Надо сказать, что в настоящее время спор идет о сумме в пятьдесят тысяч долларов, которые Фонд отказывается платить. Ну что ж пусть совесть будет для них судьей. Рано или поздно, если останемся, живы, мы выиграем все судебные процессы. Закон полностью на нашей стороне, при условии, что НЕ только будущее, но и настоящее БЕЗ КОРРУПЦИИ.

Можно предположить и последующий сценарий. Солидный фонд Сороса соберет свои вещи, покинет здание, а нам оставит свои долги. Да и бог с ними, пусть будут еще богаче.