“Издевательство над самим понятием правосудия”. Заседание по делу Кантемира Карамзина 05.04.2021, ч 1

На заседании 5 апреля 2021 года в Сергиево-Посадском городском суде по делу Кантемира Карамзина и Дениса Портного продолжилось исследование доказательств стороны защиты, включая исследование письменных доказательств, допрос свидетелей и экспертов, приглашенных по ходатайствам стороны защиты. Также сторона защиты заявляла новые ходатайства о приглашении свидетелей и экспертов.

Заседание снова оказалось очень напряженным из-за постоянного давления судьи на защиту из-за нежелания председательствующего выслушивать обоснования защиты своих заявлений и действий. В этом судебном заседании было сделано два заявления об отводе судьи (Карамзиным и адвокатом Горгадзе), пять возражений на действия председательствующего (в том числе от адвокатов Горгадзе и Шумилова), судья допустила грубое нарушение процедуры и принимала решения в отсутствие прокурора.

“Очевиден автоподлог подписи Блоцкого”. Допрос специалиста-почерковеда

По ходатайству защиты был допрошен специалист, юрист-эксперт, начальник отдела экспертных исследований юридической компании Сергей Соколов, подготовивший в феврале 2020 года рецензию на заключение экспертов Романовой и Жигулина (Управление ФСБ России по Москве и Московской области), которые исследовали подпись Блоцкого под спорным договором.

Недостатки исследования экспертов

Судья кратко огласила первую рецензию. В ней Соколов пришел к выводу, что в заключении экспертов приведено недостаточное количество источников специальной литературы, при анализе материала допущены методические ошибки, отсутствуют данные о пишущим приборе, не проводилось сравнение представленных образцов подписи Блоцкого, что Соколов считает нарушением методики исследования, применены методики, которые не существуют. Также Соколов считает, что на основе примененного вероятностно-статистического метода невозможно сделать категорический вывод, а при выполнениии Блоцким специальных и экспериментальных образцов очевиден автоподлог (сознательное изменение Блоцким подписи).

В части криминалистического исследования Соколов считает, что экспертами допущен ряд нарушений требования законодательства, а эксперты не владеют определенными методиками, которые приводят в своем заключении. Вывод экспертов о том, что сначала была сделана подпись, а потом выполнен печатный текст, Соколов считает нелогичным.

В рецензии на заключения экспертов Минюста РФ Козловой и Скоромниковой Соколов также отметил наличие существенных нарушений и недостатков: в анализе почерка Блоцкого отсутствуют иллюстрации результатов сравнения, непоследовательно описана сама спорная подпись, отсутствуют описание и сравнительный анализ образцов почерка и подписи Блоцкого, что является грубой научно-методической ошибкой, эксперты сравнивают несопоставимые подписи традиционными качественными методами, делают категорический вывод, что в данном случае недопустимо, и очевиден автоподлог подписи Блоцкого.

В технико-криминалистической экспертизе также допущен ряд серьезных нарушений: эксперты не иллюстрируют пересечения штрихов спорной подписи с иными штрихами, заключение не соответствует требованиям законодательства.

После оглашения рецензий Соколова Карамзин попросил ответить специалиста,

может ли эксперт государственного учреждения сообщить следователю о сроках проведения той или иной экспертизы, при этом не имея на руках специально полученного постановления о проведении экспертизы и материалов к нему.

Судья сняла этот вопрос, сказав, что это вопрос процессуального характера, а не вопрос к специалисту.

Возражение Карамзина на действия председательствующего относительно обстоятельств назначения экспертиз

Карамзин попросил заявить возражение на действия председательствующего. Он сказал:

“Суд препятствует защите в установлении имеющих значение для доказывания обстоятельств. А именно: в материалах уголовного дела имеется постановление следователя Николаева от 16 мая 2019 года и от сентября 2019 года, а также рапорт следователя Николаева от 16 мая 2019 года, в которых следователь сообщает информацию о том, что о сроках проведения экспертизы ему стало известно из устного телефонного разговора с представителями экспертного государственного учреждения. При этом на вопрос защиты, направлял ли он в государственное экспертное учреждение, а именно в Институт криминалистики Центра специальной техники ФСБ России и в ЭКЦ при ГУ МВД России само постановление о назначении экспертизы и прилагаемые к нему материалы, следователь ответить затруднился.

Также в материалах дела отсутствует какое-либо письменное, объективно проверяемое доказательство того, что следователь направлял данные постановления на исполнение в экспертные учреждения. Таким образом, информация, положенная в основу новых постановлений о назначении экспертизы в новых экспертных учреждениях является ложной и не соответствующей практике назначения и проведения экспертиз. Для того чтобы при помощи этой манипуляции, а именно устного обмана, следователь занимался приисканием эксперта, который был бы согласен дать ему нужные выводы. Такое приискания законом не допускается, а заключение, сделанное экспертом, приисканным таким способом – путём перебора знакомых следователю экспертов, не может быть признано сделанным беспристрастно. В связи с этим только у эксперта, обладающего опытом работы более 40 лет в области проведения экспертиз, и у эксперта, обладающего опытом работы в государственном экспертном учреждении, только у специалиста мы имеем возможность выяснить, существует ли такая практика – назначение экспертиз и приискание нужного эксперта путем якобы получения ответа о том, что производство экспертизы затягивается на долгий срок.

По нашему мнению, такой практики не существует, по нашему мнению, для того чтобы получить ответы от экспертного учреждения о сроках проведения экспертизы, следователю необходимо в соответствии с процессуальным законом направить документы в экспертное учреждение и только после того, как руководитель экспертного учреждения в соответствии с законом о государственной экспертной деятельности и УПК удостоверится в полноте этих документов, он передает их эксперту и только после этого уже непосредственно эксперт может решить вопрос о сроках, которые ему понадобятся для проведения той или иной экспертизы. Суд прекрасно понимает, что защита пытается опорочить недобросовестное поведение следователя и назначение таких приисканных экспертиз, и препятствует выяснению у специалиста этих обстоятельств”.

Судья объявила возражение Карамзина занесенным в протокол.

“Сама по себе поддельна”

Далее Карамзин спросил, может ли эксперт, не имея перед собой материалов, направленных на проведение экспертизы, установить срок, необходимый для ее проведения.

Судья сняла этот вопрос. Мог или не мог следователь – это всё не вопросы к специалисту почерковедческой и технико-криминалистической экспертизы, сказала судья в ходе диалога с Карамзиным и Соколовым, и резко заявила Соколову, что ему не надо отвечать на тот вопрос, который она сняла.

Далее слово попросил адвокат Горгадзе. Он задал вопрос:

“При проведении экспертизы либо исследования – я вас спрашиваю как человека, который этим занимается непосредственно – необходимо наличие всех документов для того, чтобы оценить временной промежуток вашей работы?”

Судья сказала, что снимает этот вопрос и с раздражением пояснила Горгадзе:

“Есть закон о государственной экспертной деятельности – откройте его и посмотрите. Выяснять это путем вопросов эксперту нет необходимости”.

Она снова потребовала задавать вопросы по рецензии Соколова.

Адвокат Горгадзе задал вопрос:

“Какие материалы вам были необходимы для дачи того заключения, которое было приобщено к материалам уголовного дела? На чем вы основали свое заключение?”

Соколов сказал, что им были изучены приложенные к исследованиям экспертов копии и копии иллюстраций, в которые, по его мнению, изменений не вносилось.

Специалист также пояснил, что такую подпись, которая представлена, трудно исследовать. При этом из имеющихся в наличии двух групп образцов одни не сравниваются с исследуемой подписью. По предположению Соколова, эксперт не рассматривал вопрос об автоподлоге потому, что в представленных Блоцким следователю “условно свободных” образцах подписи “наблюдается умышленное снижение координации движений”, кроме того, между получением образцов прошел значительный промежуток времени, а свободные образцы из других документов и вовсе несопоставимы. Соколов проиллюстрировал свои выводы суду образцами копий подписей Блоцкого.

Соколов говорит, что даже неспециалисту понятно, что свободная и сделанная примерно в тот же период подпись Блоцкого “совершенно отличается”.

Далее, отвечая на вопрос Карамзина, Соколов сказал, что при повторном проведении экспертизы с теми же вопросами эксперт должен будет заново анализировать и решать, возможен ли категорический вывод. Соколов сказал, что по его мнению категорически вопросы, поставленные перед экспертами, решены быть не могут.

Судья задала вопрос, делает ли Соколов вывод о том, что Блоцкий легко мог совершить автоподлог своей подписи именно как специалист-почерковед, Соколов ответил утвердительно. Также он подтвердил, что как почерковед располагает компетенцией в рамках диагностической экспертизы говорить о нелогичности вывода экспертов (о том, что сначала была выполнена подпись, а потом напечатан текст) с точки зрения логики действий лица, которое подделывает подпись: сначала выполняется текст договора, затем ставится подделываемая подпись.

На вопрос Карамзина о том, бывали ли в его сорокалетней практике случаи, чтобы сначала ставилась на чистый лист фальшивая подпись, а потом сверху печатался бы текст, Соколов ответил, что такое возможно, но это необходимо установить определенными методами, которые в рецензируемом им исследовании не использовались.

Отвечая на вопрос Карамзина, Соколов подтвердил, что если экспертными методами не установлено, что печатный текст нанесен поверх фальшивой подписи, абсурдно предполагать, что так было сделано.

Соколов добавил, что исследуемая подпись “сама по себе поддельна”.

“Серый телефон”. Допрос специалиста по мобильным устройствам связи

Далее Карамзин попросил допросить специалиста в области исследования мобильных устройств связи Епишина (на момент подготовки заключения эксперта кафедры судебной экспертизы МГТУ им. Н.Э. Баумана) и приобщить к материалам дела его заключение от 19 июня 2020 года.

Перед началом допроса судья кратко огласила заключение специалиста. В нем перед специалистом были поставлены вопросы: способен ли телефон iPhone 8, включенный не позднее 21 часа 17 октября 2019 года, сохранить заряд до 18 часов 40 минут 31 октября в течение 333 часов 40 минут при заряде аккумулятора 78 процентов, поставляется ли в комплектации с вышеназванным смартфоном блок питания чёрного цвета, установить цвет корпуса iPhone и может ли блок питания, который используется для подзарядки аккумулятора вышеназванного смартфона, обеспечить работу вентилятора.

Специалист приходит к выводам: в течение вышеназванного времени iPhone не способен сохранить заряд аккумуляторной батареи, в комплекте с установленным телефоном поставляется белый блок питания, цвет корпуса телефона серый, передняя часть выполнена в черном цвете, задняя панель аппарата полностью серая, блок питания может использоваться при работе вентилятора.

Отвечая на единственный вопрос Карамзина, Епишин сообщил, что чуть меньшая форма (но не иная) у блока питания к телефонам iPhone может быть только при поставке в другие страны, но цвет всегда белый.

Адвокат Каратаев спросил специалиста, отличается ли время работы телефона iPhone X Макс от времени работы телефона iPhone 8.

Епишин ответил, что у телефона iPhone X MAX объем аккумуляторной батареи значительно больше, и в режиме ожидания или в рабочем режиме он проработает дольше (не более, чем в два раза). Насколько дольше – можно определить только практически, поскольку официальные данные производителя отличаются от фактических. Далее Каратаев спросил, может iPhone X MAX продержать заряд с 17 октября 2019 года до 7 ноября 2019 года – примерно 20 дней. По мнению Епишина, если отталкиваться от проведенного им исследования, в котором iPhone 8 выключился спустя восемь суток и 15 часов, то в случае с iPhone X MAX требуется в два раза больше времени, и “скорее всего” iPhone X MAX столько не продержится без подзарядки.

Затем судья предъявила специалисту iPhone 8, найденный в камере Карамзина, и попросила его подтвердить свой вывод о том, что корпус телефона серого цвета, что Епишин и сделал.

300 тысяч + 315 тысяч Блоцкому. Допрос свидетеля Ш.

Карамзин попросил Ш. рассказать, что ему известно об отношениях между Карамзиным и Блоцким.

Ничего не сделал, но 70 тысяч простили. Судебный иск

Ш. рассказал, что Карамзин с 2000-х годах представлял интересы Грешных, хорошо известного в Камчатском крае предпринимателя. В Москве у Грешных и его иностранного партнера Марка Ричардса был спор с Фондом Сороса за здание на Озерковской набережной. На определённом этапе, когда в этом споре для Грешных создавалась сложная ситуация, появился Блоцкий в качестве пиарщика или так называемого решалы. Ш известно об этих обстоятельствах в связи с тем, что, по его словам, Грешных нередко обращался к нему за консультациями.

Далее Ш рассказал, что в начале 2006 года Блоцкий взял у Грешных 300 тысяч долларов США, что было оформлено как заем. Блоцкий должен был помочь Карамзину и Грешных в споре с Фондом Сороса за здание на Озерковской набережной.

Ш. Грешных говорил, что Блоцкий получил деньги под расписку, но ничего не сделал. 300 тысяч долларов были затребованы у Блоцкого в судебном порядке. По словам Ш., в результате переговоров Грешных решил простить Блоцкому 70 тысяч долларов. Получается, что из оставшегося долга в 230 тысяч долларов Блоцкий вернул 115 тысяч долларов.

Из 315 тысяч вернул только 85. Снова суд

Спор с Фондом Сороса не закончился, и Блоцкий, по информации Ш., снова убеждает Карамзина и Грешных, что он решит их вопросы еще за 315 тысяч долларов.

20 июня 2007 года в офисе на ул. Розанова эти деньги – 315 тысяч долларов – были переданы Блоцкому. Произошло это в присутствии Ш. Деньги были упакованы в в три банковские 100-тысячные упаковки – “кирпичи”, плюс 10 и 5 тысяч долларов. Одна или две пачки были пересчитаны, одна упаковка была вскрыта и пересчитана, показал Ш. О передаче денег оформлялись два договора займа. Ш. видел сидящих за стеклянной перегородкой Карамзина и Блоцкого, дверь к ним была открыта. Справа от перегородки стоял “качественный” принтер, Ш. поразило, что Блоцкий сам распечатывал на нем документы без затруднений.

По словам Ш,, Грешных жаловался, что оформил два договора займа с Блоцким на 315 тысяч долларов, а оставшиеся 185 тысяч Блоцкий категорически отказался оформить распиской, договором займа либо другим документом. Грешных, по словам Ш., очень надеялся, что всё-таки какой-то результат от участия Блоцкого будет, рассчитывая, что этому поможет и уступка Блоцкому 70 тысяч долларов. В конце концов выяснилось, рассказал Ш., что из второго займы в 315 тысяч долларов было возвращено 85 тысяч долларов. На эту первую сумму дополнительно расписка не была оформлена, и, как известно Ш., Грешных обращался к Кармазину, чтобы эта сумма была взыскана с Блоцкого в судебном порядке.

“Проплачено и инициировано господином Копелевым”

Отвечая на уточняющие вопросы Карамзина, Ш. рассказал, что офис находился на последнем этаже здания на ул. Розанова, куда компания переехала в конце 2006–начале 2007 года из здания на Озерковской набережной. 20 июня 2007 года в офисе присутствовали также, по словам Ш., несколько сотрудников компании. Общаться с этими людьми после смерти Грешных в 2011 году Ш. давно перестал, “только эпизодически”.

Карамзин задал вопрос, вернул ли Блоцкий из второй суммы в 315 тысяч долларов какую-либо сумму. Ш. ответил, что от Грешных ему известно, что Блоцкий вернул 85 тысяч долларов платежным поручением.

Карамзин задал вопрос, что известно Ш., какое отношение Владимир Ефимович Копелев имеет к вопросам между Карамзиным, Грешных и Блоцким. Ш. ответил, что, по его мнению, “то, что здесь сейчас происходит, это проплачено и инициировано господином Копелевым для того, чтобы не возвращать долг”.

“Вот-вот все решит” и “Еще надо дать денег”

Прокурор задала вопрос, какова была цель визита Ш. в офис Карамзина 20 июня 2007 года. Ш. ответил, что Карамзин понимал, что в лице Блоцкого он общается с мошенником, и был заинтересован в присутствии как можно большего количества свидетелей при передаче денег Блоцкому.

Судья спросила Ш., какого рода помощь должен был оказать Блоцкий Грешных за 300 тысяч долларов. Ш. ответил, что, со слов Грешных, Блоцкий говорил, что он очень близко общается с администрацией президента и готов помочь в разрешении судебных споров.

При передаче 300 тысяч долларов Ш. не присутствовал, а знает он об этой передаче со слов Грешных, так же, как и о том, что это были деньги Грешных. Оформлена передача денег была, как знает Ш. от Грешных, по договорам займа. Ш. был с Грешных в рабочих отношениях.

О том, что Блоцкий не выполнил обещанного за 300 тысяч долларов, Ш. знает со слов Грешных, и он не склонен не доверять его словам. Кроме того, Грешных часто консультировался с Ш. по вопросам спора с Фондом Сороса, и поэтому Ш. был в курсе подробностей дел Грешных, в том числе дела с Блоцким.

На вопрос, по каким причинам Грешных решил простить Блоцкому 70 тысяч долларов, Ш. ответил, что Грешных не хотел “терять отношения” с Блоцким, кроме того, у Грешных “была безвыходная ситуация”.

На вопрос судьи, от кого исходила инициатива привлечь Блоцкого вновь к решению проблем с Фондом Сороса, Ш. ответил, что по его мнению, инициатива исходила от Блоцкого, о чем ему говорил Грешных. Последний говорил, что Блоцкий “вот-вот все решит” и ему “еще надо дать денег”.

Деньги за так и не оказанные услуги

Отвечая на вопрос судьи, Ш. сказал также, что поприсутствовать 20 июня 2019 года Ш. в офисе при передаче денег Блоцкому попросил Грешных.

Ш. также сказал, что со слов Грешных он знает, что из 300 тысяч долларов, полученных Блоцким в феврале 2006 года, 70 тысяч Грешных Блоцкому простил, 115 тысяч долларов Блоцкий вернул, а на оставшиеся 115 тысяч долларов Блоцкий отказался оформлять расписку.

На вопрос судьи: “Они [115 тысяч долларов] не вошли в новые 300 тысяч?” Ш. ответил отрицательно

Отвечая на вопрос судьи, как вел себя Блоцкий при переговорах и передаче денег в офисе Карамзина, не проявлял ли он нервозности, Ш. сказал, что Блоцкий был “суетливый”.

При Ш. Блоцкий печатал документы на принтере, Карамзин по громкой связи общался с Ричардсом, договоры Блоцкий при Ш. не подписывал.

Ш. не знает, почему заем в 315 тысяч долларов был оформлен двумя договорами займа. Но деньги передавались Блоцкому за услуги, отметил Ш.

Отвечая на вопросы Карамзина, Ш. сказал, что не знает точно, как назывался документ – расписка или договор займа, по которому Блоцкий получил 300 тысяч долларов в феврале 2006 года. Он также сказал, что компания ЗАО “Эксперт Контракт” “входила в круг интересов Карамзина” [формулировка из вопроса Карамзина], так как ее руководитель постоянно находился в офисе Карамзина.

Адвокат Чередов задал вопрос Ш., кто выступал в лице второй стороны при оформлении документов о первой передаче денег Блоцкому. Ш. сказал, что это был Карамзин, хотя деньги принадлежали Грешных, что было связано с доверительными отношениями между Грешных и Карамзиным и глубоким доверием Грешных Карамзину.

Замечания Карамзина на протоколы судебного заседания

После допроса свидетеля Карамзин попросил суд принять и удостоверить его замечания к изученным им протоколам судебных заседаний начиная с 21 января 2021 года по 18 марта 2021 года. Всего Карамзин передал суду 12 замечаний объемом от 19 до 124 листов (основную часть занимает распечатка расшифровки аудиозаписи судебных заседаний).

“Нервозно ведет процесс”. Возражения Карамзина на действия председательствующего

Далее Карамзин попросил заявить ходатайства о собирании доказательств. Судья с момента продолжения заседания после допроса свидетеля постоянно нервно подгоняла Карамзина, периодически угрожая перейти к следующему этапу заседания.

Это вынудило Карамзина просить суд заявить возражения на действия председательствующего:

“Председательствующая судья по делу слишком нервозно ведет процесс. Уголовно-процессуальный кодекс подразумевает уважительное отношение к сторонам. Я полагаю, что избранная манера и тон судьи демонстрируют явное пренебрежение не только к моему праву на уважение со стороны судьи, но и к исполнению требований уголовно-процессуального закона. Уголовно-процессуальный закон не предусматривает, что пятидесятилетний человек с многочисленными хроническими заболеваниями обязан в течение нескольких секунд реагировать на требования председательствующего по делу. К сожалению, люди имеют разную физиологию и психологию. К сожалению, если председательствующий считает необходимым установить какой-то иной, разработанный лично под его требования регламент судебного заседания, то необходимо обратиться с инициативой в законодательный орган, где будет определено, сколько секунд необходимо, чтобы отреагировать. Никакого явного неуважения к участникам процесса я не демонстрирует, стараюсь всеми законными способами защищать свои интересы”.

Ходатайства о приобщении доказательств

Затем Карамзин попросил суд разрешить заявить ходатайства о приобщении доказательств.

Ходатайства, связанные с офисом на ул. Розанова

Первое ходатайство казалось приобщения определения Арбитражного суда Москвы от 6 марта 2019 года и вызове свидетеля Беляковой. Карамзин пояснил, что в материалах уголовного дел представлено письмо генерального директора АО “ДСК-1” Беликовой от 10 декабря 2019 года.

В данном письме Беликова утверждает, что до 1 декабря 2008 года нежилые помещения на улица Розанова, д. 6 не предоставлялось АО “ДСК-1” в возмездное или безвозмездное владение OOO “Cтройбаза-4”. К своему письму Беликова прилагает два договора аренды с OOO “Cтройбаза-4″ за период с 1 декабря 2008 года по 31 октября 2009 года и с 1 ноября 2009 года до 30 сентября 2010 годов. Сведения о том, что на каких-либо условиях указанное помещение было предоставлено в пользование Карамзину с октября–ноября 2006 года до 1 декабря 2008 года Беликова не предоставила, но и не опровергла такую возможность. По версии защиты указанное помещение находилось в распоряжении Карамзина…”.

В этот момент судья остановила Карамзина вопросом о том, в чем заключается ходатайство (о приобщении определения суда и вызове свидетеля Беликовой), и попросила передать его суду. Однако Карамзин попросил суд разрешить ему закончить мотивирование своего ходатайства и сделал это.

Прокурор возразила против вызова свидетеля. Судья удовлетворила ходатайство частично, отказав в вызове свидетеля Беликовой.

Следующее ходатайство Карамзина – о приобщении к материалам уголовного дела и исследованию на судебном заседании метаданных (exit-данных) фотографий, свидетельствующих о том, что в 2007 году Карамзин и его партнеры использовали в качестве офиса помещение по адресу Розанова, д.6 в том числе до 1 декабря 2008 года. К ходатайству прилагаются электронные файлы фотографий на CD-диске.

При согласии сторон судья постановила удовлетворить это ходатайство частично, не усматривая необходимости просматривать диск, так не сомневается, что указанные фотографии распечатаны с него.

В следующем ходатайстве Карамзин попросил приобщить метаданные цифровой информации файла Word “Письмо о поиске соответствия.doc”, созданного 10 августа 2007 года в 15.26. К ходатайству прилагается электронный файл и распечатка письма в Институт промышленной собственности от 10 августа 2007 года с указанием адреса: Москва, ул. Розанова, д. 6, стр. 6, 4 этаж.

Ходатайство было удовлетворено с согласия сторон.

Также Карамзин попросил приобщить письмо ООО “Cтройбаза-4” от 3 декабря 2007 года и письмо ЗАО “Эксперт Контракт” от 16 августа 2008 года в качестве доказательств, опровергающих версию обвинения том, что Карамзин до 1 декабря 2008 года не находился в офисе на улица Розанова. Указанные письма имеют подписи и печати, в них указан адрес на ул. Розанова.

Ходатайство с согласия сторон было приобщено к материалам дела.

В еще одном ходатайстве Карамзин попросил приобщить исследование сведений из квитанции об оплате государственной пошлины о рассмотрении Арбитражным судом Москвы заявление ЗАО “Специфик” от 10 августа 2007 года, что также опровергает позицию обвинения, что Карамзин не использовал офис на ул. Розанова, так как в квитанции Карамзиным указан этот адрес.

Ходатайство было приобщено.

Также суд приобщил по ходатайству Карамзина исследование квитанции об оплате государственной пошлины по делу Арбитражного суда Москвы и исследование постановления 9-го Арбитражного апелляционного суда от 27 декабря 2007 года, которые имеются в материалах уголовного дела.

Судья попросила Карамзина заявить все ходатайства, связанные с адресом на ул. Розанова. Карамзин назвал аналогичные предыдущей квитанции-извещения, суд приобщил эти документы.

Ходатайство о принятии мер для проведения медицинского освидетельствования подсудимого

Далее Карамзин попросил заявить ходатайство о принятии мер для проведения медицинского освидетельствования подсудимого.

Судья возразила, что такое ходатайство не относится к сущности рассматриваемого дела и сказала, что Карамзин вправе передать это ходатайство суду в письменном виде и оно будет рассмотрено в ином порядке.

“Сейчас оно рассмотрено не будет”, – сказала судья и попросила передать суду ходатайство в письменном виде, не оглашая его.

Карамзин попросил разрешение заявить возражение на действия председательствующего. Хотя судья попыталась перенести заявление возражения на момент после оглашения других ходатайств по делу, но Карамзин настоял на заявлении возражения безотлагательно.

Возражение Карамзина на действия председательствующего по вопросу о здоровье подсудимого

Карамзин сказал:

“Полагаю, что председательствующая по делу, уклоняюсь от исследования вопроса о здоровье подсудимого, проявляет недостойную судебной судебной власти Российской Федерации и умаляющую авторитет судебной власти жестокость. Дело в том, что в своем ходатайстве о проведении медицинского освидетельствования подсудимый просит председательствующую обратить внимание на то, что начиная с 18 августа 2019 года подсудимый предпринимает попытки для, того чтобы в установленном законом порядке было проведено освидетельствование”.

Судья перебивает Карамзина и говорит, что если он сейчас, по ее словам, воспользовавшись тем, что ему предоставлена возможность заявить возражения на действия председательствующего, попытается обратить свое ходатайство в оглашение своего ходатайства о предоставлении медосвидетельствования, она не даст ему такой возможности, и потребовала вернуться к возражению на действия председательствующего.

Карамзин продолжил:

“Председательствующая лишает подсудимого возможности обратиться к суду с ходатайством, предвкушая его содержание, не выслушав его содержание, не дав возможности высказать содержание, заранее определила результаты его рассмотрения, не получив его ни в письменном, ни в устном виде. Я полагаю, что такое ведение процесса свидетельствует о предвзятости и не предусмотрено уголовно-процессуальным законом, который дает возможность подсудимому заявлять любые ходатайства, а суд обязывает их разрешать. И это обязанность суда, а не право и не прихоть. Поэтому я, всё-таки подчиняясь незаконному требованию, в силу которого председательствующий мне запретил оглашать ходатайство, передаю его в письменном виде, прошу рассмотреть его незамедлительно и вынести свое решение. Само ходатайству изложено мною на семи листах, к нему приложены жалоба от 17 октября 2019 года, расписка фельдшера, письмо следователя от 21 октября 2019 года, письмо замначальника учреждения, письмо следователя…”

Судья, не дослушав Карамзина, поставила его ходатайство о медосвидетельствовании на обсуждение и с согласия сторон постановила приобщить это ходатайство к материалам дела и разрешить “в порядке, установленном постановлением правительства о проведении медицинского освидетельствования в целях выявления препятствий содержанию под стражей”.

Ходатайство об исследовании письменных материалов по эпизоду с Блоцким

Следующее ходатайство Карамзина содержало просьбу исследовать в судебном заседании письменные материалы дела, которые имеют отношение к эпизоду с Блоцким.

Карамзин заявил, что оглашает перечень доказательств, на которые ссылается защита по эпизоду с Блоцким. Судья потребовала назвать только те, документы, которые не были исследованы в судебном заседании.

Карамзин назвал документ – Договор №7 от 16 февраля 2006 года об оказании услуг между компанией “Танзанит Холдинг Инк.” с Блоцким и Карамзиным.

В этот момент судья в резкой форме потребовала назвать сразу все документы для исследования по ходатайству защиты, тогда как Карамзин рассчитывал на отдельное рассмотрение каждого документа и выразил желание заявить возражение на действия председательствующего. В итоге Карамзину пришлось продолжить перечислять документы, которые защита хотела бы использовать в качестве доказательств:

Расписка от 16 февраля 2006 года по договору №7 об оказании услуг

Исковое заявление компании “Танзанит Холдинг Инк.” к Блоцкому в Измайловский районный суд города Москвы от 10 августа 2006 года

Доверенность от имени компании “Танзанит Холдинг Инк.” от 7 августа 2006 года

Доверенность от имени компании “Танзанит Холдинг Инк.” Карамзину от 2 марта 2005 года

Отзыв Блоцкого на исковое заявление от 15 ноября 2006 года

Ходатайства Блоцкого от 20 ноября 2006 года

Определение Измайловского районного суда города Москвы от 20 декабря 2006 года

Карамзин сказал также, что защита намерена по эпизоду с Блоцким ссылаться на аудиозапись заседания по настоящему делу от 2 марта 2021 года.

Протокол объяснения Блоцкого от 28 августа 2013 года

Постановление следователя от 12 апреля 2019 года

Ходатайство Карамзина об истребовании доказательств и допросе свидетеля П.

Постановление следователя от 2 марта 2020 года об отказе в удовлетворении ходатайства об истребовании доказательств и допросе свидетеля П.

Объяснение Блоцкого от 4 февраля 2015 года

Протокол от 18 мая 2019 года заседания Черемушкинского районного суда Москвы

Заявление Блоцкого прокурору ЮЗАО Москвы от 21 мая 2009 года

Объяснение Блоцкого от 4 июля 2009 года

Апелляционная жалоба Блоцкого от 27 февраля 2013 года

Заявление Блоцкого о преступление от 5 марта 2013 года на имя руководителя Гагаринского МРСО по ЮЗАО города Москвы ГСУ СК РФ по городу Москве.

Дополнение Блоцкого от 29 апреля 2013 года к апелляционной жалобе на решение Черемушкинского районного суда Москвы от 29 января 2013 года.

Апелляционное определение Коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 4 июня 2013 года

Определение судьи Московского городского суда от 13 августа 2013 года, принятое по кассационной жалобе Блоцкого.

Объяснение Блоцкого от 28 августа 2013 года

Заявление Блоцкого от 27 сентября 2013 года на имя заместителя начальника Черемушкинского отдела судебных приставов Управления Федеральной службы судебных приставов по городу Москве.

Объяснение Блоцкого от 9 декабря 2014 года

Подложные заявления якобы Карамзина в Черемушкинский районный отдел судебных приставов города Москвы, оригиналы которых хранятся в исполнительном производстве и которые признаны вещественным доказательством согласно постановлению следователя от 3 октября 2019 года (“Мы просим исследовать именно оригиналы дела этого исполнительного производства”, – отметил Карамзин).

Карамзин обратил внимание суда на то, что имеются копии восьми заявлений: заявление о возбуждении исполнительного производства в уголовном деле; семь заявлений, якобы подписанных Карамзиным.

Объяснение Копелева от 10 апреля 2015 года

Оригиналы договоров займа от 20 июня 2007 года

Протоколы осмотров нотариусом электронной почты Блоцкого от 8 апреля 2009 года и от 30 апреля 2009 года

Проект договора №16 от 22 июня 2007 года между Блоцким и компанией “Тридом Корпорейшн”.

Электронные письма Блоцкого Карамзину от 22 и от 23 июля 2007 года

Электронное письмо Карамзина Блоцкому от 22 июля 2007 года

Публикация на портале “Право.ру” “Снимал со счета значительно более крупные суммы, чем зарабатывал” (была приобщена к материалам дела в судебном заседании перед допросом потерпевшего Блоцкого 2 марта 2021 года).

Публикация в газете “Ведомости” 13 октября 2017 года “На автора биографий Путина завели уголовное дело” (также приобщена к материалам дела перед допросом Блоцкого).

Публикация агентства “Интерфакс” “Против автора книг о Путине возбудили дело о клевете на судью” (также перед допросом Блоцкого приобщена к материалам дела).

Сведения о назначении пометок “fw” и “fwd”, которые сопровождают электронное письмо Блоцкого Карамзину от 18 июля 2007 года (сведения также были приобщены перед допросом Блоцкого).

Всего Карамзин перечислил 125 пунктов с просьбами о приобщении конкретных документов из дела, имеющих отношение к эпизоду с Блоцким. Некоторые пункты сопровождались просьбами о приглашении (в том числе повторном) свидетелей и экспертов и проведении дополнительных или повторных исследований и экспертиз.

Во время оглашения Карамзиным его ходатайства судья несколько раз в резкой форме и подчас с грубыми интонациями требовала от него говорить короче и оглашать перечень запрашиваемых документов быстрее.

По окончании оглашения перечня письменных материалов дела, имеющих отношение к эпизоду с Блоцким и заявленных Карамзиным для исследования, адвокат Каратаев поддержал ходатайство Карамзина, особо отметив, что в ходатайстве Карамзина об исследовании в качестве письменных доказательств приведен ряд процессуальных документов – постановления о назначении экспертиз и т.д. – которые необходимо исследовать в связи с тем, что далее сторона защиты будет ссылаться на эти доказательства для обоснования своих ходатайств, и не исследовав эти постановления, защита не сможет мотивировать должным образом свои ходатайства. Также Каратаев отметил, что и объяснения ряда лиц он полагает необходимым исследовать на основании п. 6 части 2 статьи 74-й УПК. Адвокат также сослался на обширную судебную практику, в которой в качестве доказательства использовались объяснения, если они согласовывались с иными доказательствами, а для этого объяснения должны быть исследованы. Каратаев привел примеры определений Верховного Суда РФ, подтверждающие его тезис. Он также напомнил, что аналогичная практика существует не только в отношении протоколов объяснений, полученных сотрудниками полиции, но и протоколов адвокатских опросов, если они согласуются с иными материалами дела, для чего они должны быть исследованы.

Ноу-хау прокурора: ходатайство в ходатайство

Однако прокурор, выражая свое мнение в рамках обсуждения ходатайства Карамзина, заявила, что Карамзин давал показания и его объяснения поэтому “невозможно исследовать”, а по поводу объяснений Блоцкого она отметила, что объяснения не являются доказательствами, а Блоцкий был допрошен в ходе судебного следствия и дал исчерпывающие показания. Далее прокурор напомнила, что ранее суд отказал в удовлетворении ходатайства о вызове свидетелей Монахова и Беликовой.

Также прокурор была против удовлетворения ходатайства об исследовании объяснения свидетеля П и против вызова экспертов, потому что “не предложены вопросы, которые надлежит выяснить у экспертов”.

Дополнительно прокурор попросила суд исследовать экспертизы (назвав только их тома и листы в уголовном деле) и вещественные доказательства – изъятые в ходе выемки в Черемушкинском районном суде Москвы материалы гражданского дела по иску Карамзина к Блоцкому.

У Карамзина просьба прокурора вызвала недоумение, поскольку, по его словам, прокурор высказывала мнение о ходатайстве Карамзина и параллельно заявила свое ходатайство. Карамзин сказал, что он не заметил, чтобы суд возмущался и перебивал прокурора.

Судья сказала, что прокурор якобы дополнила ходатайство Карамзина, попросив исследовать все материалы гражданского дела, тогда как Карамзин запросил из него лишь отдельные документы.

Адвокат Горгадзе заявил:

“Я полагаю, что следует ограничиться теми документами, которые сейчас перечислил мой подзащитный. Я вообще так понимаю, что особо времени нет, и мы все торопимся, но когда избирательный подход к гособвинению, которое хочет вдруг исследовать весь объем гражданского дела, тратя процессуальное время суда впустую, не указав конкретно, какие именно листы. Зачем нам исследовать судебные повестки, почтовые уведомления, протокол предварительного судебного заседания?..”

Судья, перебивая Горгадзе, сказала, что прокурор исследует [запросила исследовать] те документы, которые заявил Карамзин в копиях, но из самого гражданского дела.

Горгадзе продолжил:

“Мы хотим ссылаться в последующем, в том числе и в прениях, своих выступлениях на те документы, которые для нас значимы. Всё дело исследовать? Я думаю, что гособвинитель и тем более суд знакомы с материалами уголовного дела. Какая в этом необходимость? Если на что-то гособвинитель хочет ссылаться, пусть укажет, какие конкретно листы дела?”

Дополнение Карамзина о приобщении объяснений

Карамзин попросил дополнить свое ходатайство и принять суд на обозрение примеры из судебной практики, на которую ссылался защитник Каратаев – судебные акты Верховного суда, который полагает допустимым использование в качестве доказательства объяснений, полученных в том числе до возбуждения уголовного дела. Карамзин просил обратить внимание суда на то, что судебная практика Верховного суда допускает исследования в том числе и протоколов опросов, произведённых адвокатами. Он назвал конкретные примеры – три определения Верховного суда, которые подтверждают правую позицию защиты и подтверждают, что допускается исследования объяснений и запросов адвокатов.

Судья поставила на обсуждение это ходатайство Карамзина, прокурор возразила и судья отказала в удовлетворении просьбы поставить на обозрение судебные акты Верховного суда, сказав, что “прецедентное право у нас не практикуется”.

После этого Карамзин заявил, что он не возражает, если прокурор хочет исследовать названное гражданское дело в полном объеме, и попросил добавить дело об исполнительном производстве.

Судья добавила, что дело об исполнительном производстве есть в оригинале в материалах дела, поставила на обсуждение ходатайство Карамзина об исследовании дополнительных материалов дела и с согласия сторон удовлетворила его, назначив проведение самого исследования после перерыва.

260 рублей 36 копеек. Допрос специалиста по эпизоду с ноутбуком

Затем Карамзин попросил допросить явившегося в суд специалиста-оценщика Гайнуллина (по эпизоду с ноутбуком), предварительно приобщив к материалам дела заключение по результатам оценочного исследования, подготовленное специалистам Гайнуллиным.

В этот момент судья неожиданно объявила Карамзину с занесением в протокол замечание “за неуважительное отношение к распоряжениям председательствующего”.

Судья удовлетворила ходатайство о допросе специалиста Гайнуллина и перед допросом кратко огласила заключение специалиста.

В заключении от 27 октября 20-го года указано, что перед специалистом были поставлены вопросы: определить рыночную стоимость ноутбука без учета стоимости программного обеспечения и блока питания с учетом того, что ноутбук эксплуатировался длительное время; является ли рыночная стоимость ноутбука значительным ущербом для ГСУ СК России по Московской области; является ли обоснованной стоимость ремонта в 20 000 рублей.

Специалист пришел к выводам: рыночную стоимость по состоянию на 19 июня 2019 года составляла 260 рублей 36 копеек, не может являться значительной для ГСУ СК России, не согласен с оценкой компании “Серсо” и считает, что ее оценка является необоснованной.

После оглашения заключения у сторон не было вопросов к специалисту, судья же стала задавать ему вопросы, ставящие под сомнение его вывод о незначительности нанесенного ГСУ СК России ущерба, относя этот вопрос к компетенции специалиста с юридическим образованием, а не экономическим, которым обладает специалист.

Ходатайство о приобщении новых документов и вызове оперативника ФСБ

После допроса специалиста Карамзин заявил, что сторона защиты просит исследовать доказательства о состоянии здоровья подсудимого: акт проверки и предписание Росздравнадзора от 26 декабря 2019 года

По вопросу характеристики личности подсудимого Карамзин попросил исследовать обращение граждан, размещенные на сайте Change.org, которое подписали 10 918 человек.; обращения депутата Государственной думы от 12 апреля 2019 года и от 30 марта 2020 года, показания свидетелей в судебном заседании 8 июля 2020 года, рапорт от 11 апреля 2019 года оперуполномоченного Никонова на имя следователя Кадырова, содержащий заведомо ложные сведения о том, что Карамзин постоянно проживает на территории иностранного государства, а в РФ прибывают исключительно для участия в судебных процессах.

Также Карамзин попросил вызвать судебное заседание оперуполномоченного Никонова для допроса в качестве свидетеля.

Рапорт сотрудника ФСБ России по городу Москве и Московской области Ушакова на имя следователя Николаева от 12 апреля 2019 года, содержащие заведомо ложные сведения о том, что Карамзиным намеренно утерян паспорт (судья потребовала не цитировать содержание запрашиваемых документов).

Также Карамзин попросил вызвать Ушакова в судебное заседание для допроса в качестве свидетеля.

Карамзин попросил также приобщить к материалам дела справку от 12 сентября 2019 года по результатам проведения оперативно-розыскных мероприятий, подписанное оперуполномоченным Ушаковым, в которой он распространил заведомо ложные сведения о смене Карамзиным фамилии и имени, и результаты психодиагностического обследования Карамзина от 12 июля 2019 года, о которых сообщала свидетель С.

Прокурор возразила против исследования показаний свидетелей (“они были допрошены”) и вызова “свидетеля оперуполномоченного”.

Судья постановила исследовать документы о состоянии здоровья Карамзина, а в исследовании остальных документов отказать, “поскольку обращение граждан и рапорт оперуполномоченного следователю не являются таковыми”, и отказала в вызове “указанных лиц”.

Исследование письменных доказательств защиты

После перерыва суд приступил к исследованию письменных доказательств защиты по делу.

Судья представляла заявленные защитой документы, называя их и кратко раскрывая их содержание.

По окончании исследования Карамзин попросила объявить 10-минутный перерыв для исследования материалов исполнительного производства (более 100 страниц) и гражданского дела, рассмотренного Черемушкинским районным судом, однако судья несмотря на согласие всех сторон, в том числе прокурора, отказала в этом ходатайстве.

Затем судья в резкой форме стала требовать от стороны защиты заявить о том, что еще защита намерена исследовать в качестве доказательств по делу, и не получив молниеносного ответа, стала заявлять о переходе к этапу допроса подсудимых, подгоняя тем самым представителей стороны защиты. Эти действия судьи вынудили Карамзина сделать заявление об отводе судьи.

Продолжение следует