Френд архив: – Записанная со слов Кантемира Карамзина летом 2015 года

История про сметану и передовиков советской торговли

Я вообще доволен своей жизнью, потому что мне никогда не приходилось заниматься одной и той же работой. Не представляю, если честно, чтобы я работал где-нибудь на конвейере. Получилось, что пять лет своей жизни я посвятил военному делу. Отучился в военном училище, потом обстоятельства сложились так, что я стал гастрономщиком. Об этом моменте своей жизни я до сих пор вспоминаю с большим интересом. Это был уникальный опыт трансформации молодого офицера в хозяина и директора крупного продовольственного магазина с женским коллективом из 50 человек, закаленных работников советской торговли. Это было столкновение с совершенно другой, неизвестной мне стороной жизни.

Могу сказать, что это оказались абсолютно потрясающие, добрые, хорошие советские люди. И я до сих пор благодарен им за то, что они приняли меня в свой коллектив как сына.

В гастроном я пришел в 22 года в сентябре 1993 года и сразу попал в Зазеркалье. Надо сказать, что рос я в семье, которая к торговле не имела никакого отношения. Я часто вспоминаю эпизоды из своего детства, когда в военном городке мама посылала меня рано утром за сметаной. Я должен был встать с первыми петухами, чтобы успеть купить в магазине молоко и сметану, потому что тогда был дефицит хороших продуктов. Занимать очередь надо было в пять утра. Я был единственным ребенком в этой очереди. Других детей так рано в магазин не посылали. Военторг открывался в девять, подъезжала машина с молочными продуктами, из нее вываливали сорокалитровые бидоны со сметаной, и начиналась распродажа в бидончики и банки. В этот момент более опытные покупательницы, бабушки и женщины поднимали шум, начинали возмущаться, чтобы не дать занести бидоны в подсобку и оставить их на глазах покупателей. Как объясняла мне мама, если бидоны попадали в подсобку, там советские продавщицы смешивали их содержимое с газированной водой, взбивали, и получалось, что сметана принимала больший объем, но теряла жирность. Вместо одного бидона выходило полтора, что, естественно, несло магазину прибыли путем обмана покупателей.

Так вот, продавщицы действовали просто – они оставляли один бидон у прилавка, а другие затаскивали внутрь помещения, мотивируя это тем, что они не должны находиться снаружи. Те покупатели, которые успевали купить сметану из первого бидона, были в выигрыше, потому что им доставалась не разбавленная сметана, правильной нормы жирности. И я всегда помнил тот азарт и восторг, который испытывала моя мама, когда я приносил сметану из первого бидона, который не побывал в подсобке. Мама все время говорила: «Вот сынок, молодец! Из-за того, что ты так рано встал, мы получили неразбавленную сметану, потому что ты был покупателем, которому разлили сметану из первого бидона!»

«Собрался целый консилиум, начали мне объяснять, что если не будем жульничать, останемся в убытках».

И вот годы спустя происходит не менее яркий эпизод. Уже в мой частный, собственный гастроном, где я хозяин и директор, привезли сметану, и мои собственные продавщицы в моем собственном гастрономе начали разбавлять ее газировкой в подсобных помещениях. Я, когда это увидел, просто потерял дар речи. Пригласил их к себе в кабинет и сказал: «Я вас очень прошу, я категорически требую это прекратить». Собрался целый консилиум из трех человек руководителей, товароведов, они начали мне объяснять, что в торговле это невозможно, если не будем жульничать, останемся в убытках. И они так долго меня убеждали, что в конечном итоге я сказал: «Слушайте, я пока не могу вникать во все ваши остальные хитрости, но, единственное, что прошу, запрещаю делать категорически, это разбавлять сметану. Считайте этот пунктик моим личным недостатком».

Основу моего коллектива в 1993–1995 гг. составляли, конечно, работники советской торговли. После более близкого знакомства с этими людьми, с которыми меня свела судьба, могу сказать, что у меня остались только самые теплые воспоминания об этих женщинах.

«У меня есть мечта стать богатым человеком, собрать этих женщин, которые трудились в моем магазине, раздать им по 5, 10, 50 тысяч долларов и сказать: «Спасибо вам…»

Когда я служил в армии, вокруг меня не было человеческой боли и проблем, связанных с бытовухой. Мы, молодые ребята, выполняли военную работу и не делились какими-то житейскими проблемами. А когда я практически в одночасье из лейтенанта стал бизнесменом и директором гастронома, вокруг меня оказалось пятьдесят человек женщин. Все старше меня, со своими жизненными ситуациями и заботами. Многие картины из этой жизни для меня стали откровением. У меня в семье был один уклад. Семья военного офицера-подводника, достаточно обеспеченная. Потом военное училище, а потом вдруг совсем другая жизнь. Эти эпизоды у меня в голове до сих пор. Я вспоминаю, как трудно складывались жизненные ситуации, связанные со здоровьем, с личной жизнью, с детьми, — со всем у этих женщин. У нас в семье, как у многих других, всегда бытовало некое скептическое отношение к работникам торговли — как к торгашам, рвачам. Могу сказать, что это оказались абсолютно потрясающие, добрые, хорошие советские люди. И я до сих пор благодарен им за то, что они приняли меня в свой коллектив как сына.

Мне уже почти 45 лет, но до сих пор у меня есть какая-то потребность, уже с высоты своих прожитых лет и с высоты своего сегодняшнего материального положения, вернуть этим людям какой-то долг. Мечтаю стать богатым человеком, для того чтобы иметь возможность решить финансовые проблемы именно этих своих работников, которые трудились в моем гастрономе. Собрать этих женщин, раздать им по 5, 10, 50 тысяч долларов и сказать: «Спасибо вам за то, что вы так хорошо ко мне отнеслись»…